Около семи лет назад он нашел старый разбитый механизм, отремонтировал его, после чего уже не смог остановиться. Так в его доме появилась немалая коллекция, по фрагментам которой можно считать историю умершей страны. Какие часы стояли на столах у высоких партийных чиновников, кто возродил часовую промышленность в СССР, дорого ли быть коллекционером — об этом и не только Александр охотно рассказал TUT.BY.
Вопреки ожиданиям, в доме коллекционера стоит тишина, которую разрезает лишь одиночное тиканье часов в каждой комнате. Они здесь повсюду: на стенах, стеллажах, столах и пианино. Сколько часов точно, Александр сказать не может: сбился со счета. «Больше 150, — говорит коллекционер. — 90 процентов из них — в рабочем состоянии. Если их запустить, они пойдут».
Много лет подряд Александр работал сборщиком на мебельной фабрике, мастером участка. После подался в предпринимательство, но из-за финансового шторма 2011 года эту стезю оставил. Сейчас трудится в местном Доме культуры. Коллекционированием он увлекся случайно: просто нашел разбитые часы на улице, поднял их и решил оживить.
— Образования часовщика у меня не было и нет, но с детства я тянулся к технике и механике: работать с мелкими деталями нравилось всегда. У нас здесь часто покупают дома. Весной их, как правило, начинают чистить, избавляться от ненужного. Так кто-то выбросил мои первые часы, я их принес домой, с разбитым стеклом и испорченным механизмом. Поначалу решил протестировать себя, насколько я разбираюсь. Ничего не получилось. Попробовал найти литературу. Это оказалось еще сложнее. Ушел в интернет. И там все закрутилось: источники, сайты, форумы, где можно с кем-то переговорить, узнать нужную информацию. Нашел книги 60-х, 70-х годов. После этого начал обращать внимание на аукционы. За сколько, за рубль эти часы продают? На запчасти, ломаные? Хорошо, я покупаю. С этого все и началось.
По словам Александра, в Беларуси есть четыре человека, которые увлекаются коллекционированием часов: зарубежных, отечественных, карманных, интерьерных и многих других. Для себя же Александр выделил один сегмент — часы советские, интерьерные.
— Предложений была масса. Но я родился в СССР. Мне интересно все, что связано с той эпохой, поэтому решил собирать именно советские часы. Почему? Ностальгия. Сегодня промышленность того времени любят втаптывать в грязь, но по своей коллекции я вижу, что в советские годы могли делать часы красиво.
Значительная часть коллекции Александра — те часы, которые ему отдавали друзья, знакомые, соседи. Что-то дарили дети. Но большинство он менял или покупал на аукционах. За рубль, два. Самые дорогие стоили около 10 долларов. За эту черту Александр не переходит — таково его правило.
— Самые дорогие часы — кабинетные наркомовские. Их делали штучно, собирали вручную. Работали над ним два мастера: один делал корпус, второй — механизм. Даже фамилия на нем выбита. Немцы, австрийцы, французы так не делали — только в СССР, чтобы Иосиф Виссарионович знал, кого расстрелять, если часы вдруг остановятся. Нашел я эти часы на сайте, девушка из Могилева выставила обмен на деньги. Приехала специально на электричке в Минск. Мы встретились, обменялись и разъехались. У часов этих удивительно мягкий бой, — с воодушевлением рассказывает коллекционер. — Работают, как московские куранты. Стрелка подходит за 5−7 секунд до 12, и они начинают бить. Видите, делал его мастер Курусь. Ремонтировали их однажды, в 1961 году.
С тем, какие часы в коллекции самые старые, Александр пока определиться не может.
— Вот эти часы — спорные по дате изготовления. На циферблате стоит надпись «Маяк». Этот логотип они получили в конце 60-х — начале 70-х. Но само крепление сделано из штампованного металла. По всем характеристикам они должны быть выпущены до смерти Ленина, то есть до 1924 года. Почему здесь «Маяк», не знаю.
Если спор все же разрешится в пользу 60−70-х, тогда звание самых старых занимают немецкие часы, выпущенные в начале 30-х годов — приблизительно в то время, когда к власти в Германии пришел Гитлер. В коллекции они практически единственные (практически, потому что есть еще японские Fuji) иностранные часы.
— Они были выставлены на продажу за довольно солидную сумму — около 100 долларов. Провисели на сайте около года, но никто не покупал. Я просил продать подешевле, но владелец отказался. Месяцев через 11 мужчина написал сам, сказал, что отдаст их даром. Моей задачей было просто приехать в Минск и забрать. В руках у меня оказалась коробка с кучей деталек. Часов в 6 вечера я приехал с ней домой. К 2 ночи они у меня пошли. Потом провел реставрацию корпуса. Часы ведь трофейные, привезенные с фронта. Чтобы замаскировать их принадлежность к Германии, кто-то покрасил черной краской. Я снял этот слой и обнаружил под ним дуб с инкрустацией красного дерева. Часы эти — знаменитой немецкой марки Junghans.
О своих часах и об их истории Александр может рассказывать бесконечно. Мужчина не просто собирал их, чтобы были, а интересовался историей промышленности в глобальном контексте: на каких заводах выпускались, как изменялась их конструкция, дизайн.
— По сути, в царской России не было часовой промышленности. Были отдельные мастерские, которые располагались вокруг Москвы. Выпускали они ходики, самым популярным сюжетом были мишки на буреломе (как я называю картину Шишкина «Утро в сосновом лесу»). В начале столетия годовой доход мастерских составлял 1,5 тысяч царских рублей. Массовое производство в Советском Союзе началось благодаря наркому обороны (во время войны эту должность занимал Иосиф Сталин. — Прим. TUT.BY). В 43-м году он издал приказ: вынести за пределы Москвы заводы и восстановить их для выпуска малых будильников и настольных часов. К концу 50-х у нас уже выпускалось много продукции. Основные заводы располагались в Орле, Владимире, Златоусте, Москве, Петродворце, Чистополе. В Беларуси интерьерные часы не выпускались.
Сегодня по коллекции Александра Кистанова можно считать эпоху, в которой граждане СССР жили несколько десятилетий назад. Вот часы, которые продавались только в дружественных странах социалистического лагеря: Польше, Чехословакии, ГДР.
Эту кукушку можно было получить только в Советском Союзе, за особые заслуги перед Родиной, Отечеством, партией.
Это хронометры, украшавшие столы и камины небедных людей, которые могли позволить себе механизм за 60 рублей.
Наравне с историей большой страны Александра интересуют и жизненные истории маленького человека. В руки к нему попадало немало часов, которые пережили не одно поколение, видели множество личных событий — рождения детей, свадьбы, юбилеи. Коллекционеру хотелось бы узнать, кому они принадлежали. Но, к сожалению, многие избавляются от старых часов, как от ненужных воспоминаний. Остаются лишь скупые намеки — в гравировках типа «В День свадьбы», «По случаю юбилея».
«Люде и Вове в день свадьбы от коллектива Облсобеса. 1974 год»
«Шаршульскому в День 50-летия от коллектива леспромхоза».
— Вот эти часы 1966 года. Мои ровесники, кстати. Они механические, но с батарейкой: заводят себя сами каждые 12 часов. Можно установить время, число, месяц. Такие часы выпускались на Петродворцовском заводе, партией не больше тысячи.
К увлечению Александра его семья относится с пониманием. Поначалу жена Наталья удивлялась, но после того как увидела, насколько мужа поглощает процесс «оживления», окончательно оттаяла.
— Ему просто понравилось, что он взял часы, отремонтировал их — и они пошли. Это такой азарт пробудило! Я свой дом уже не могу представить без часов. Если убрать их, станет пусто. Часто приходят гости и удивляются, говорят, что у нас, как в музее, — рассказывает Наталья.
Постепенно она и сама присоединилась к увлечению мужа: несколько раз участвовала в аукционах.
— Я на работе, а моя Викторовна звонит: «Повышать ставки? Покупать?» — улыбается мужчина. Хотя поначалу все было не так. Как-то мне привезли из Бреста трое часов по 10 долларов. Супруга говорит: «Зачем такие деньги отдавать!» 30 долларов — все же сумма, да, — вспоминает Александр. — Тем более что нужно было ехать куда-то на трассу, ждать машину. Тот товарищ, который мне продал часы, тоже спрашивал: «Зачем тебе сдались эти часы?» На что я отвечаю: для меня важно, чтобы осталась память. У нас многое втоптано в небытие. Особенно память о тех временах, когда мне было хорошо. Да, я ностальгирую. Это называется, жили при коммунизме и сами не заметили этого. Тем более что часы — вещь красивая. Это не сегодняшний пластик, а дерево, натуральные материалы.
Теперь Александр покупает часы все реже и реже, в прошлом году приобрел лишь трое. Говорит, тех, которых у него нет, практически не осталась. А те, что заполучить хотелось бы, стоят немало. К примеру, кабинетные орловские часы стоял больше 4 тысяч долларов, хотя «импортные» французские — всего 600−800.
— Масса часов ушла, когда по городам и деревням ходили цыгане. Повсюду висели объявления: «Принеси часы — и получи взамен настоящие электронные». Настоящими электронными были дешевые китайские, которые продавались на развес, условно говоря, за один юань. Старые же разбирались, вынимали оттуда латунь и сдавали за деньги.
К слову, заработать на своей коллекции у Александра не было и мысли. Чтобы сделать полноценную выставку, нужно описать коллекцию, зарегистрировать ее, стать индивидуальным предпринимателем, купить кассовый аппарат, снять помещение и т.д. Да и часы — вещь хрупкая и прихотливая: если снять их и перевесить, они могут безвозвратно остановиться, как уже случалось в практике коллекционера. Потому пока он ограничивается рассказами о своей коллекции и демонстрацией для школьников тех «экспонатов», которым не страшно перемещение.
И в завершение Александр показывает самое ценное, что обычно он прячет от посторонних глаз. Коллекционер уходит в другую комнату, достает шуршащий пакет и вынимает оттуда набор юного часовщика. Президент, судя по последней пресс-конференции, одобрил бы.
— Нашу советскую промышленность сейчас любят обвинять в недальновидности. Так вот, этот набор — подтверждение обратному, — аккуратно распаковывая свой скарб, говорит Александр. — Игрушка для детей школьного возраста. Здесь полное описание часов, деталей, подробная инструкция, как самостоятельно собрать часы. В таком виде нам с сыном эта штука досталась. Сделана она в июле 1985 года. Примерно с этого времени в СССР перестают учить часовщиков. А в 2003 году в России закрывается последний часовой завод. Все остальное, что мы сейчас видим и покупаем, — из Китая.
Автор: Любовь Касперович, tut.by